Домашняя утопия

Category: Территория

Знаменитый на весь мир Дом Наркомфина – творение архитектора Моисея Гинзбурга – был построен в 1930 году. Задумывался он как образцовый проект, который станет основой для застройки социалистических городов. В сооружении воплощены основные принципы конструктивизма. Влияние дома Наркомфина на архитектуру сохраняется до сих пор. С момента своего возведения он служит объектом паломничества архитекторов и историков со всего света, а великие Рем Колхаас  и Заха Хадид часто упоминают об огромном влиянии советского конструктивизма на их творчество.

Знаменитый на весь мир Дом Наркомфина – творение архитектора Моисея Гинзбурга – был построен в 1930 году. Задумывался он как образцовый проект, который впоследствии станет основой для застройки социалистических городов. В сооружении воплощены основные принципы конструктивизма. Влияние дома Наркомфина на архитектуру сохраняется до сих пор. С момента своего возведения он служит объектом паломничества архитекторов и историков со всего света, а великие Рем Колхаас  и Заха Хадид часто упоминают об огромном влиянии советского конструктивизма на их творчество.

• На месте, где располагается дом Наркомфина, ранее был Новинский монастырь, просуществовавший до 1764 года. На территории около монастыря проходили ежегодные пасхальные народные гуляния, получившие название «гуляний под Новинским». В разные годы гуляния под Новинским посещали Пушкин, Грибоедов, Герцен, Достоевский, Глинка.

• Автор проекта дома Наркомфина  Моисей Гинзбург писал, что жилище должно «точно и сдержанно удовлетворять разнообразным потребностям и запросам человека и, всемерно раскрепощая его, способствовать его производительной и творческой работе, бодрому и радостному досугу». В Доме-коммуне Наркомфина он попытался осуществить этот идеал.

• Возведение домов-коммун регулировалось «Типовым положением о доме-коммуне» Центржилсоюза, который предписывал коммунарам при вселении отказаться от накопленных предыдущими поколениями мебели и предметов быта и предполагал коллективное воспитание детей, стирку, уборку, приготовление еды и удовлетворение культурных потребностей.

• · Некоторые архитекторы доводили идею коммуны до абсурда. Так архитектор Н. Кузьмин планировал в домах-коммунах общие спальни на шесть человек и «двуспальни» («кабины для ночлега»), где смогли бы по особому расписанию на законных основаниях уединяться супружеские пары. Этот проект пытались реализовать на строительстве Сталинградского тракторного завода. Сами коммунары потом писали: «Позднее, когда мы лучше познакомились друг с другом, пожили буднями, мы увидели, какие мы разные люди, и как калечилась инициатива ребят из-за скороспелого желания быть стопроцентными коммунарами».

• Архитекторы Гинзбург и Милинис начали непосредственную разработку проекта дома в 1928 году, опираясь на сформулированные Гинзбургом ранее теоретические основания. Первую порцию раствора залили в фундамент еще до того, как проект был утвержден Главным проектным управлением, и инженер Прохоров был оштрафован на 100 рублей за то, что начал работы без разрешения.

• Существовало три различных плана застройки участка, и все они предусматривали полный снос существующих домов и дворов, включая флигеля и двор дома Шаляпина. Но в конечном итоге ни одно строение ради дома Наркомфина, к счастью, не снесли.

• Квартиры в доме (Гинзбург их называл «жилыми ячейками») делятся на несколько типов: «жилые ячейки типа К» с маленькой (4,5 кв. м) кухней, двумя спальнями и ванной с уборной на верхнем уровне, куда из передней вела узкая лестница, и большой жилой комнатой высотой 5 м. Такие квартиры предназначались для семей, сохранявших приверженность традиционному образу жизни. Одиночки и молодые пары должны были заселить выходящие в верхний коридор «жилые ячейки типа F», где большая комната высотой 3,6 м дополнялась только одной спальней, вместо кухни был встроенный «кухонный элемент», а вместо ванной – душевая ниша за занавеской.

• Жилой корпус дома ориентирован по оси север-юг, и окна всех квартир расположены так, чтобы по вечерам жильцы могли наслаждаться закатным освещением и пейзажем. Спальни освещаются восходом, гостиные – закатом, отсутствие перегородок между ними обеспечивает перекрестную освещенность. Милютин писал в своей книге «Соцгород» о том, что необходимо располагать жилые дома так, чтобы люди из своих окон видели природу, а не соседние здания.

• Цветовые схемы покраски квартир разрабатывались под руководством профессора Баухауза Хиннерка Шепера. Для обогащения пространственного восприятия в одном интерьере сочетались помещения, окрашенные в оттенки теплой (охристо-желтой) и холодной (голубовато-серой) цветовых гамм. Окраска потолков и стен коридоров и лестничных площадок в разные цвета – от оранжевого до кобальта – помогала ориентироваться внутри дома. Той же цели служила цветовая маркировка выходящих в верхний коридор дверей: белые двери ведут в квартиры нижнего яруса, черные – в квартиры верхнего яруса.

• Технологическое решение плоской кровли с системой водостоков, теплоизоляцией «торфоплитами» из прессованного торфа и гидроизоляцией битумом следовало схеме, разработанной ведущим германским специалистом по плоским крышам Эрнстом Маем. Конструкции скользящих деревянных рам, сходные с изобретенными Ле Корбюзье и Пьером Жаннере, были доработаны с учетом российского климата.

• Сдача дома Наркомфина в 1930 году совпала по времени с критическим переломом в судьбе архитектурной профессии в СССР: все профессиональные объединения были распущены, а вместо них возник Союз советских архитекторов, призванный определять облик новой советской архитектуры. Конструктивизм и рационализм были заклеймлены как «формализм» и иностранные заимствования, чуждые советскому человеку. В архитектуре был объявлен курс на «освоение классического наследия».

• В период строительства дома Наркомфина Гинзбург сам жил в нем, занимая вместе с семьей сдвоенную «ячейку».

• Дом Наркомфина не был бы построен, если бы не его заказчик – первый советский нарком финансов Николай Милютин. Убежденный коммунист, Милютин с ранней юности участвовал в революционном движении в родном Санкт-Петербурге. Он учился на архитектора, хотя диплом смог получить лишь в 1941 году, за год до смерти. Как государственный служащий высокого ранга, Милютин занимался в первые послереволюционные годы проблемами социального обеспечения, что побудило его разработать концепцию социалистического расселения. Свои идеи он сформулировал в книге «Соцгород»», которая стала манифестом его представлений о том, как должны жить трудящиеся в новом индустриальном Советском государстве. Книга была переведена на несколько языков. Милютин, который занимал высокие посты в советском правительстве до конца жизни, всегда защищал идеи конструктивизма, даже когда это стало рискованным.

• Николаю Милютину настолько понравился проект и сама идея дома, в котором сотрудники будут жить вместе, заражая друг друга своей преданностью коммунизму, что он захотел сам поселиться в нем и спроектировал для своей семьи небольшую квартиру на крыше. Это вызвало споры с архитектором, но в итоге Гинзбург согласился. Дочь Милютина Екатерина Рапопорт-Милютина и ее муж жили в этой квартире, пока не эмигрировали в 1980 г. в США, забрав с собой мебель и картины.

• Дом Наркомфина так и не стал «домом-коммуной переходного типа», потому что в какой-то момент от этой идеи отказались сами жильцы. Идущий вдоль нижнего коридора балкон, предназначенный для встреч и общения, быстро превратили в кладовку; терраса с садом на крыше так и не была достроена, а общей столовой почти никто не пользовался. Жильцы с удовольствием покупали в столовой готовые блюда, однако предпочитали забирать их с собой в квартиры, а не питаться вместе. Успешно функционировали только два коммунальных хозяйственно-бытовых учреждения: прачечная и детский сад.

• Атмосфера всеобщей подозрительности, сгущавшаяся в годы правления Сталина, оказывала свое воздействие и на обитателей дома Наркомфина, которые не только работали, но и жили в одном здании. В тридцатые годы были арестованы многие сотрудники Наркомата финансов, в том числе по доносам сослуживцев и соседей. В такой обстановке люди стремились укрыться в приватном пространстве своих жилищ.

• Практика домов-коммун была осуждена специальным постановлением ЦК ВКП(б) от 16 мая 1930 года «О работе по перестройке быта».

• Сегодня дом Наркомфина выглядит как руина, однако истинное его состояние еще только предстоит выяснить. Все исследователи, изучавшие дом в разные годы, приходили к выводу, что он нуждается во всеобъемлющей реставрации. Вместе с тем, осмотры показали, что, несмотря на коррозию, его несущие элементы все еще прочны и есть надежда, что их не придется заменять.

• Многие из оригинальных деревянных оконных рам были заменены пластиковыми стеклопакетами. В процессе реконструкции нужно будет восстановить оригинальные окна, сделанные из тонких деревянных профилей и стилизованные под металл. Несколько таких рам еще сохранились. С них будут сделаны копии, а некоторые, возможно, удастся реставрировать. На протяжении многих лет эти деревянные оконные рамы помогали зданию «дышать».

• За все время своего существования дом Наркомфина ни разу не подвергался серьезной реставрации.

• Коммунальный корпус, пустовавший на протяжении примерно двадцати лет, бездомные превратили в сквот.

• С крыши здания по-прежнему, как и в 1930-е годы, открывается прекрасный вид на город, только теперь в его силуэте доминируют несколько зданий, построенных в более позднее время, в частности, сталинская высотка на севере и Белый дом на западе.

• Моисей Гинзбург учился не только в России, но и во Франции и Италии. По своим убеждениям архитектор не был расположен служить коммунистическому государству, но его, как и многих других архитекторов, привлекала грандиозная задача переустройства, которая встала перед его страной после революции и гражданской войны. Гинзбург успешно, хотя и неохотно, вернулся к классицизму, когда это потребовалось, и в 1930-х годах проектировал дома на Южном берегу Крыма.

• Игнатий Милинис был учеником Гинзбура. Современники считали, что вклад Милиниса в проект дома Наркомфина был не меньшим, чем его учителя. Они также продолжили работать вместе над Домом Советов в Алма-Ате в Казахстане.

• Важную роль в сооружении комплекса сыграл инженер Сергей Прохоров. Он создал несколько новых материалов (фибролит, ксилолит, торфоплиты) и организовал производство шлакоблоков («бетонитовых камней») прямо на стройплощадке.

• В 2006 году дом-коммуна был признан памятником архитектуры. Годом раньше вошел в список ста мировых архитектурных шедевров, находящихся под угрозой разрушения (World Monuments Fund).

• Согласно проекту приспособления, разработанном при участии мастерской «Гинзбург Архитектс», дом Наркомфина будет преобразован в гостиничный комплекс – бутик-отель с номерным фондом в 43 апартамента класса «люкс». Вложить в проект научной реставрации здания до 60 млн долларов США планирует Инвестиционная Группа «Коперник».

• Домом Наркомфина на Новинском бульваре в центре Москвы уже долгое время интересуются многие покупатели. Но так как здание является памятником архитектуры, купить его непросто. Недавно стало известно, что в покупке дома заинтересован «Внешэкономбанк», поскольку ему принадлежит торгово-офисный центр «Новинский пассаж», который расположен рядом. Банк  намерен создать целый комплекс зданий и полностью освоить территорию.

• Квартиры в доме Наркомфина принадлежат разным собственникам: мэрии Москвы, частным лицам, 22 квартиры принадлежат ОАО «Альфа банк», еще 12 – «Собинбанку».

• В настоящее время в доме все еще живут несколько семей.

• Существует благотворительный фонд «Наркомфин», в задачи которого входят исследовательская и просветительская деятельность в области архитектурного наследия русского авангарда, а также изучение, обобщение и использование опыта научной реставрации памятников.

• Кампания за реабилитацию дома и его восстановление началась еще в шестидесятые годы, но до сих пор не принесла результата.

Дом Наркомфина заселялся в 1931 году, одновременно с заселением Дома на набережной, представителями советской номенклатуры республиканского уровня – чиновниками и функционерами второй руки. Наиболее заметные из них, по своему положению, занимали квартиры в верхних этажах здания, на 5-м и 6-м. Позднее, в 1937-38 годах, практически все они были осуждены и расстреляны, как «враги народа».

• Милютин Николай Александрович – в 1924-29 годах наркомфин РСФСР, один из идеологов «новых форм социалистического жилища», автор монографии «Соцгород»
• Крыленко Николай Васильевич, кв. 46 – нарком юстиции СССР
• Антонов-Овсеенко Владимир Александрович, кв. 49 – нарком юстиции РСФСР
• Соколов Николай Константинович, кв. 42 – председатель Правления Госбанка СССР
• Карп Сергей Бенедиктович, кв. 47 – председатель Госплана РСФСР
• Гордеев Михаил Григорьевич, кв. 27 – публицист, коллекционер
• Лисицын Николай Васильевич, кв. 50 – нарком земледелия РСФСР
• Сулимов Даниил Егорович, кв. 45 – председатель СНК РСФСР
• Семашко Николай Александрович, кв. 14 – бывший нарком здравоохранения РСФСР, с семьей
• Дейнека Александр Александрович, кв. 18 – советский живописец с женой Серафимой Лычевой
• Инсарова (Окорокова) Ольга Федоровна, кв. 11 – солистка Большого театра (меццо-сопрано) в 1941-64 годах
• Бган, Ольга Павловна – советская актриса